***

 

Услышать тела твоего тончайший аромат

и с нежностью кусать сосцов набухших виноград,

пить молоко игристого вина, в котором юность забродила в зрелость,

ласкать от кончиков ресниц и до хвоста губами вечность,

блуждать в галактиках твоих ажурных глаз и млечность

рукой сжимать, и чувствовать тепло под грубостью изрезанной ладони

                                          холодным лезвием судьбы!

Ты слаще яда, горче, чем любовь и закипает, закипает снова,

В безумном танце кровь на простынях осенней пустоты!

 

***

 

Любовь или похоть? Вино ли виновно? Под кронами дуба в соитии слиплись…

Горячее солнце смотрело укромно сквозь щелочки листьев на наши лобзания.

Рукам давши волю, а пальцам стремление, дрожа от желания и возбуждения,

Расстегивал джинсы твои, рвал на части, в предчувствии плоти как жертвенной манны

И стягивал их, неуклюже, но смело, себя обнажал и без стука вторгался…

Казалось, я воин к Вакгалле причастный, а ты как валькирия даришь мне счастье,

И голый мой зад, к облакам устремленный, сиял в бликах солнца наивностью детской.

Губами сцепившись, как в кольца Сатурна, слюною скрепляли союз наш, как кровью

И сердце, что птица, попавшая в сети, беспомощно билось в желании диком.

Под кронами дуба в священном соитии мы нежно и грубо ласкали друг друга.

А корни впивались в грунтовые воды, а ветви шумели с ветрами в раскачку,

По древу упругому свивались в цепочки когорт муравьиных рыжие волны